Тепло метана. Киото обещает первые плоды. Но маленькие и нескоро

Речь, конечно, не идет об остановке процесса глобального потепления, ради чего, собственно, и принято это уникальное международное соглашение по ограничению выбросов парниковых газов (ПГ). Речь идет об экономической выгоде, которую для России напророчили прямо-таки баснословную. Правда, чисто теоретически. В статье «Парниковые деньги» мы говорили, почему наша страна не может выйти на мировой рынок торговли квотами на ПГ.

Если вкратце, то причина кроется в том, что пока в России нет ни методов измерения СО2 в общих выбросах предприятий, ни нормативов хотя бы для разных областей промышленности, уж не говоря о предприятиях. Работа над этим только началась и, по оценкам специалистов, продлится года два.
Но кое-что нам может быть доступно уже сейчас. Так какие же возможности открывает перед Северо-Западным регионом Киотский протокол?

— В нем заложен механизм гибкости, который предусматривает разные формы взаимодействия между странами-участницами, а не только прямую торговлю квотами, — рассказывает директор Главной геофизической обсерватории имени А. И. Воейкова Валентин Мелешко. — Это так называемые проекты совместного осуществления. Их общая схема такова. Зарубежный инвестор, в стране которого уже установлены способы измерения квот и произведена их «раздача», вкладывает средства в энерго-сберегающий проект на территории другого государства. Туда, где эффективность вложения для инвестора будет максимальной.

Почему мы говорим об эффективности энергосбережения? В странах с развитой экономикой уровень производства так высок, что для его дальнейшего усовершенствования нужны большие затраты. А у нас, где на многих промышленных объектах применяют дедовские методы производства, бывает достаточно самых простых мер. Вплоть до элементарного утепления помещений. По официальным оценкам специалистов, половина энергии, вырабатываемой в России, уходит в пустоту.

Проекты совместного осуществления могли бы стать для Северо-Западного региона настоящим клондайком. Однако пока они являются большой редкостью.

На государственном уровне всерьез говорят лишь об одном — экологической реконструкции свалки «Новоселки», а именно — извлечении из нее естественно образующегося метана. Интерес к этому объекту проявила Финляндия, у которой уже есть опыт подобной «газодобычи».

— В «теле» свалки предполагается пробурить около 200 шурфов, в которые поместить трубы диаметром 70 см, — говорит ректор Российского государственного гидрометеорологического университета Лев Карлин. — По приблизительным расчетам, это даст до 7000 кубометров метана в час, который можно использовать для отопления. Затраты на этот проект будут поделены пополам между городом и инвестором, ну а расплачиваться нам предстоит... углекислым газом, то есть квотами на его выбросы. Таким образом, срок окупаемости проекта сократится вдвое, что и сделает его выгодным для России.

Еще одно «непаханое поле», теоретически очень привлекательное для зарубежных партнеров по Киото (или конкурентов, это как посмотреть), — неиспользуемое у нас биотопливо. В Северо-Западном регионе пропадает огромное количество отходов от рубки леса и деревообработки. А на Западе 20 — 30 процентов используемой энергии составляют ее альтернативные виды, в том числе и биотопливо. Мы могли бы продавать это «добро» или с помощью инвесторов переводить областные котельные с мазута на опилки, стружки и прочий древесно-растительный мусор. Тут уже выгода была бы прямая и очень скорая.
— Однако и такие проекты большая редкость, несмотря на то что есть много желающих их осуществить, — замечает соруководитель общественного центра экологической информации Ольга Сенова. — В частности, сейчас в стадии разработки находятся десять российско-шведских проектов по переводу котельных с жидкого на биологическое топливо. Но запустить их нельзя, так как в России для этого нет узаконенных механизмов. То есть возникают исключительно формальные преграды. В общем-то это касается всех проектов совместного осуществления в рамках Киотского протокола.

Есть и другие препятствия, о которых уже говорилось не раз. Ну как, скажите, определить, какой объем парниковых газов инвестору удалось «нейтрализовать» на нашей территории, если в России нет методов измерения этих самых ПГ?

Еще одна идея, которая могла бы принести нашему региону и городу существенную выгоду, — это создание в Петербурге собственного рынка квот парниковых газов, ведь для этого есть и экономические условия, и промышленная база. Нет самой малости — политической, государственной воли, которая бы организовала новый бизнес в практической плоскости. Эту мысль в той или иной форме высказывают очень многие специалисты, сожалея, что Киото для нас является чем-то вроде пирога, который, как в пословице, видит око, да зуб неймет.