Владивосток превращается из заповедника в прибрежную. "Скоро здесь невозможно будет жить"

Вода в Японском море, омывающем этот дальневосточный портовый город, в 50-е годы была настолько чистой, что все его население численностью 250000 человек купалось прямо на пляжах возле городской набережной.

С тех пор население выросло почти до 700000 человек, а экологический контроль после распада Советского Союза практически исчез. За время жизни всего одного поколения произошло почти полное разрушение прибрежной окружающей среды.

Владивосток, являющийся рыболовецким портом и ключевым транспортным узлом на пересечении тихоокеанских судоходных путей, находится на широте японского Саппоро, в 95 километрах от Китая. Здесь размещается штаб российского Тихоокеанского флота. И он сегодня, как говорит директор Института защиты моря владивостокского Морского государственного университета Сергей Монинец, самый загрязненный порт на российском Дальнем Востоке.

Бывший руководитель комитета по судоходству Приморского края Геннадий Несов - самоотверженный, но несколько разочарованный борец за охрану окружающей среды. По его словам, все меры контроля за загрязнением окружающей среды в этом огромном регионе площадью в 166000 квадратных километров были аннулированы в середине 90-х, когда происходила приватизация судов, портов и грузовых компаний.

Суда, предназначенные для сбора с поверхности нефтяных пятен и плавающего мусора, были проданы их новыми хозяевами, которые посчитали эту работу недостаточно прибыльной. Как заявил в интервью Несов, это привело к тому, что залив Петра Великого, на берегу которого стоит город, вот уже восемь лет остается незащищенным от загрязнения.

Сточные воды вот уже 35 лет почти не обрабатываются, и во время дождей с расположенных вблизи берега очистных коллекторов в море смывается один миллион тонн самых разных отходов. По словам Несова, они образуют 15-километровое подводное пятно, которое хорошо видно на фотографиях со спутника.

Незаконные китайские иммигранты, живущие в лесах прибрежной части, загрязняют запасы пресной воды и в нарушение закона охотятся за редкими местными животными. Чтобы удовлетворить растущий спрос на китайскую медицину во всей Азии, эти люди запасают и продают оленьи рога, шкуры тигров и леопардов, женьшень, сосновые грибы мацутаки, икру осетровых рыб, медвежьи когти и мочевые пузыри, а также сибирского мускусного оленя. Об этом говорит Павел Фоменко, отвечающий во владивостокском отделении Всемирного фонда дикой природы за вопросы незаконной торговли.

На грани вымирания в юго-западной части Приморского края находится не менее ста видов животных, в том числе, 48 эндемических. Об этом говорят и активисты "Гринпис", и другие специалисты по охране окружающей среды.

По словам Монинца, в связи с отсутствием норм и правил, а также мер по борьбе с загрязнением окружающей среды, в этом районе постоянно увеличивается количество утечек нефти. Разливы нефти на крупных промышленных объектах могут достигать двух-трех тонн в день. Ситуация обостряется в связи с тем, что большая часть промышленных предприятий Владивостока сосредоточена на берегу врезающейся в сушу бухты Золотой Рог, где отходы постоянно скапливаются, не имея выхода в море.

По словам Несова, еще одним источником утечек нефти является обветшавшее нефтехранилище Тихоокеанского флота. В сентябре прошлого года в складском резервуаре на этой базе сломалось запирающее устройство, и 100 тонн дизельного топлива вылилось в соседнюю реку.

В соответствии с водным законодательством Российской Федерации, 60 процентов штрафов, налагаемых на виновников утечек нефти, должно расходоваться на защиту окружающей среды. Но как говорит Несов, в действительности на эти цели выделяется всего около 1 процента.

По мнению Монинца, разработка морских нефтегазовых месторождений вблизи острова Сахалин добавила проблем Владивостоку. Половина портового оборудования для локализации и очистки нефтяных пятен отправлена на север, на Сахалин, где усилиями компании Shell строится комплекс терминалов в рамках проекта "Сахалин-2". Это второй этап крупнейшего в мире совместного нефтяного и газового проекта.

По данным Всемирного фонда дикой природы (раньше он назывался Международный фонд защиты диких животных), ежегодно Владивосток и его пригороды сбрасывают в море около 120 миллионов кубометров нечистот. Кроме того, туда же уходит 900 тонн нефти, 1000 тонн моющих средств и более 100000 органических загрязняющих веществ.

Всемирный фонд дикой природы и другие защитники окружающей среды говорят, что ущерб, наносимый экологии российского Дальнего Востока, имеет далеко идущие глобальные последствия. В водах этого региона находятся крупные нерестилища лосося, аляскинского минтая и тихоокеанской сельди, а в Японском море живет 10 видов китов. В прибрежной зоне вокруг Владивостока имеется 13 колоний морских птиц.

От постоянного сброса загрязненной почвы, собираемой во время дноуглубительных работ в близлежащих портах, больше всего страдают береговые экосистемы мелких бухт и лагун. Добыча песка в промышленных целях привела к уменьшению количества морской травы, являющейся основным кормом для многих видов промысловой рыбы. Кроме того, в мидиях и бурых водорослях акватории стали обнаруживать большое количество тяжелых металлов.

Когда жители Владивостока покупают рыбу, они стараются обходить стороной прилавки с уловом местных рыбаков.

Фонд дикой природы и другие защитники окружающей среды говорят о том, что основополагающей проблемой является отсутствие в нынешнем российском законодательстве положений об охране природы на региональном уровне.

Попытки создания приполярной арктической сети заповедных морских территорий начались еще в 1996 году. Но в настоящее время они сведены к минимуму, отчасти из-за того, что экологи соседних стран не имеют возможности привлечь своих российских коллег к процессу планирования.

В условиях отсутствия международной и региональной координации действий Несов попытался взять дело в свои руки. Создав собственную организацию под названием Морской экологический фонд, он при содействии краевой администрации и руководителей местных портов купил в 1996 году пять судов и самостоятельно начал бороться за очистку прибрежных вод Владивостока.

Вначале он составил генеральный план со сметой в 66 миллионов долларов по выводу из эксплуатации 1000 затонувших кораблей и сбору 1000 тонн токсичных донных отложений.

По его словам, план был утвержден Госдумой, но денег никто не дал.

Не останавливаясь перед трудностями, он попытался заручиться поддержкой правительств Японии, Северной и Южной Кореи и Китая в создании международного фонда по защите морской окружающей среды. И опять ничего.

Затем он нашел в 2001 году американский банк для финансирования более скромного проекта в 5 миллионов долларов по выводу из эксплуатации 50 судов в районе Владивостока и очистке донных осадков. Однако избранный незадолго до этого новый губернатор Приморского края Сергей Дарькин отказался предоставить необходимые для финансирования государственные гарантии.

Сегодня оборудование и суда Несова устарели и нуждаются в срочном ремонте. Не имея возможностей для получения денег иными способами, он недавно продал одно судно, чтобы обеспечить работу других.

Приморская краевая администрация и городские власти Владивостока, по словам Монинца, "пытаются добыть средства для очистки у промышленных предприятий, однако те отказываются, обосновывая это тем, что платят все налоги". "Но бюджет края не настолько велик, чтобы обеспечить проведение этой работы. Никто не знает, что делать."

В предложенной недавно новой схеме звучит призыв к федеральным ведомствам, администрации владивостокского порта и крупным компаниям совместно профинансировать подготовку пятилетнего плана очистки. Монинец говорит, что расходы оценочно могут составить всего 20 миллионов рублей или 750 тысяч долларов в год.

Но на Несова это не производит особого впечатления. "Мы даем прогноз, что скоро здесь невозможно будет жить", - заявляет он.